Наш ковёр-цветочная поляна...

Можно раскинуть руки в стороны, словно крылья. Щекотать ладони верхушками деревьев, прищуриться и мысленно подняться к небу. В груди будет клокотать неуёмная энергия: невесомость тела опьяняет, наполняется воздухом, пухом, ты чувствуешь себя белой шапкой от одуванчика, управляемой ветром. Неизвестность будет будоражить воображение, подхватывать, нести сквозь заброшенные деревеньки однобоко залитые солнечными лучами, типовые магазинчики, такие же однобокие и хромые, с небрежно покрашенными дешёвой яркой краской крышами и стенами, проржавевшие велосипеды у калиток с ноющими цепями, старые колодцы, заготовка дров сбоку и сочные просторы полей, что сказочно манят своей широтой и свободой. Но как бы ты не разгонялся, не ровнялся с ветром и пылью, неизбежно падёшь к ногам русского бездорожья.



* * *

Удрав подальше от дождливой, серой Москвы, я щурилась на солнце у деревянного крыльца продовольственного сельского магазина, с удовольствием поедая тягучий пломбир. Местные жители в синих и розовых ветровках, снующие с вёдрами, тазами, шлангами, слушали громкое радио, ругались или обсуждали минувший посев. Какая-то лёгкость охватила меня, новизна. Я улыбалась тому, что являюсь частью того, что вижу и сравниваю, и, возможно, от гордости, что целиком не принадлежу этому ограниченному миру, находящемуся в двухстах километрах от дома, с великолепной природой и скудным, никчёмным бытом. Я смотрела на женщин: довольны ли они тем, что имеют, или не задумываются, привыкли? На мужчин – злых, уставших, чаще пьяных, ворчливых. На детей – живых, подвижных, но с абсолютно пустым взглядом. Животных – голодных и ленивых, лежащих в тени от магазина, изредка прядущих ушами из-за мух. Через дорогу, сквозь еловый рассадник видна яхта – белая и блестящая, медленно шествует вдоль пролива в более широкое плавание. Отличный контраст.

Мы садимся в машину, оставляя полученные впечатления при себе, и держим путь в сторону Углича. В один из древнейших городов России с населением более 34 500 жителей. Красоты русских диких лесов и полей по обе стороны дороги дарят несравнимое наслаждение, сменяясь восхищением, восторгом и вышеописанным чувством полёта. По лицу частое мелькание светотеней от деревьев и облаков – заставляет невольно прикрывать веки, жмуриться, вдыхать чистый воздух через окно, позволяет расслабиться. Неудивительного, если подобные места оживлённо насыщены и диким животным миром. Очень располагает.

Углич встретил лёгкой облачностью. Многолюдно. Старая застройка, низкие дома. Совершенно другая жизнь. Конфетно-чулочная торговля прямо вдоль дорог. Большие ямы посередине. Очередь на объезд.

– Господи, не дай Бог родиться здесь когда-нибудь. Это как надо нагрешить, попав сюда при следующей реинкарнации? – я не сдержалась, отреагировав на заявление попутчика смехом. Да он и сам улыбался.

– Возможно, и для них Москва – сущий ад.

Мы пробирались вдоль полуразрушенных пятиэтажек, захламлённых гаражей, старых церквушек к живописному месту, где начинается пристань, к берегам могучей Волги, откуда продолжим наш поход, водрузившись на баржу для переправы на другой берег реки в славный город Мышкин.

Мышкин – город классической провинции. Расположен на левом обрывистом берегу Волги. Самый маленький в области и один из самых маленьких в России. Название подстать реальности. «Как вы лодку назовёте...», как говорится. Городок и впрямь «мышиный» – самобытный, характерный, с древней архитектурой, впрочем, не раз реставрированной, восстановленной. Туристическое паломничество по городам «Золотого кольца» не обошло и его стороной, потому каждый закоулочек несёт крик души для любопытных глаз туристов. Всё же официально город не имеет памятников архитектуры, и всё,что не скрыто от взора туристов, и есть главная достопримечательность. Тихая, размеренная жизнь, от «гудка до гудка» приплывшего парома или катера, чистое вечернее небо, пение птиц, свежий, прозрачный воздух. Всё то, чего так не хватает москвичам в повседневности...

Мы устроили привал в стороне от общественности, возле самого обрыва над рекой, и долго всматривались в бесконечность серых улиц провинции. Затем нашли в себе силы встать, чтобы насладиться «мышиной» порцией заварного, горячего кофе в заведении, где красовались в разных вариациях портреты Боба Марли. При выходе обзавелись памятным колокольчиком этого края, и снова нас манит дорога… Бесконечный путь домой под бодрящий, или нет, скорей, умиротворённый гул тишины. Когда машин на и без того пустынных дорогах всё меньше, а сказочный июньский закат настолько говорит о полноте жизни и внушает оптимизм, что, кажется, вспорхнуть в небеса на выжатой скорости можно без преград и огромных усилий. Вечерняя прохлада развивает волосы, обволакивает низины мутным дымом – мы влетаем в него, словно в зону турбулентности, шире раскрыв глаза. Мы таращимся по сторонам, ослеплённые каким-то внутренним, неподвластным нашим объяснениям, эмоциям. Вот она – СВОБОДА...